Сложнее всех на криминологической панели говорить криминологу. Уже тысяча раз все сказано, написано более 300-х работ, уже одно и тоже обсуждать всегда очень сложно.  Я, наверное, единственный на научной панели человек, помимо нашего президента Д.Крейса, который с этой преступностью сталкивается каждый день. А Джероми Крейс уже перестал сталкивать.

Я давно активно не работаю, но у меня огромное количество учеников, которые каждый день ко мне приходят с новыми проблемами. Я прозанимался активной деятельностью в этой области более 20 лет, именно в сфере ежедневного противостояния преступности. И так как я был эксперт независимый, то я, наверное, наиболее объективен, я не занимаю ничью сторону — ни правоохранительных органов, ни общества, ни преступников. Для меня это что-то сродни математической задачи.

Я согласен с профессором Крейсом в том, что  смертная казнь – это всего лишь психотерапия для общества. И ничего смертная казнь не решает. Никакие наказания не решают вопрос преступности. У нас с вами когда-то было страшно тоталитарное государство в виде СССР, и это было единственное государство, в котором не было преступности. Просто в том государстве быть преступников было ужасно. То есть, никто в этом государстве преступником быть не хотел. 92% преступлений раскрывались.

И люди, которые стояли у истоков борьбы с преступностью в этом государстве, были очень высокообразованные. По сути своей успехов в борьбе с преступностью, такого, как добился СССР, не добилась ни одна страна в мире по сей день. Преступности просто не было в том виде, в котором мы ее себе представляем. Величайший теоретик в исследования памяти, криминологии, поведения человека академик Григорий Семенович Попов очень хорошо разбирался как это делается. Чтобы преступность не предпринимала, все это заканчивалось ничем.  Академик Попов был настолько выдающийся человек, что он даже смог преступность поставить на службу государству. У нас есть преступники, государственные преступники, которые имеют офицерские звания и огромное количество правительственных наград. Этому человеку удавалось из преступников делать офицеров армии, он много чудес творил. Как только развалился Советский Союз, наступила демократия, капитализм и т.д,, наши государства превратились сразу же в самый жуткий преступный вертеп.

Г.С. Попов считал, что есть две теории преступника:
Первая теория  говорит о том, что человек рождается преступником, и у него есть шанс стать человеком в силу системы воспитания.
Вторая теория — это не его идея, это идея одного из отцов криминалистики Ч.Ломброзо, которая гласит о том, что общества и некие врождённые качества человека делают из какой-то части людей обязательно преступников.

 

 

Как мы можем видеть, прав оказался Григорий Семенович Попов. Он в свое время нарисовал некую модель, в которой преступность изображена в виде трех этажей. Самая древняя модель стоит в самом низу, и это конфликт городов и села/деревни — когда люди приезжают в города, а город их не принимает. По сути общество их не принимает, они приехали откуда-то, и в городе им не место. И это основано на двух разных менталитетах. По сути люди, приехавшие в город из села/деревни, не сильно озабочены тем, чтобы устроиться на нужную им работу, они готовы на любую, при этом их на работу не берут. А так как эти люди привыкли жить несколько иначе, чем живут в городе, то они решают эти вопросы каким-то преступным способом. В Советском Союзе была такая система, что человек из села не мог приехать работать, жить в город. По сути своей это решало первый уровень криминальной системы.

Два остальных уровня крайне сложные. Второй уровень преступности – это так называемая принудительная преступность. Приведу примеры. Когда возникло итальянской государство, то специальные системы испанской империи остались на юге Италии. Эти люди, испанские дворяне, которые оказались на территории другого государства, основной специальностью которых была работа на чужой территории, показали всему миру, как это делается, и в итоге мы получили Мафию, Каморру и Ндрангету. Эти люди были уважаемыми людьми, и они никогда бы не стали преступниками. Но много лет эти организации являются преступными во все мире.

Еще один пример. У меня есть близкий друг, он был очень порядочным человеком, служил в армии, был очень уважаемым членом общества. Он вернулся из армии и решил пойти работать в полиции.  Какой-то чудак-человек в полиции сказал ему, что рядом с ним на одной лестничной клетке живет какой-то известный преступник и поэтому они не могут его взять на работу. Парень обиделся и пошел искать себе работу. А тут с распростёртыми объятиями притянула его к себе преступная группировка. И мы получили одного из активных членов одной из самых знаменитых на постсоветском пространстве преступных группировок. По сути своей, этот человек никогда бы не стал преступником, но глупое государство сделало его таковым.

Я в свое время проводил исследование на предмет преступности с незапамятных времен до сегодняшнего дня на территории бывшего Советского Союза. И не было ни одного случая, чтобы государство не делало лучше преступников из раза в раз.

Государство сделало всё, чтобы они стали сильнее, умнее, богаче и так далее. Государство создавало все условия для того, чтобы преступность цвела гиацинтом. Я не знаю как в США, в Австралии, я не проводил исследование на территории этих государств, но на территории бывшего Советского Союза это исторической факт.

Когда мы говорим о третьем уровне преступности, то  это конфликт между статусом и соответствием статусов. Это очень сложные социологические процессы в обществе, и в рамках моего доклада я не стану объяснять. Но приведу несколько примеров, чтобы у вас было понимание того, о чем я говорю.

 

 

Чаще всего у богатых людей дети каким-то образом переносят власть и богатство на себя и становятся правонарушителями. Это не всегда так, но очень часто так случается. Второй момент — это накопившиеся чувство справедливости, когда человек, подогретый средствами массовой информации, беззаконием государства и прочими вещами, берет автомат и начинает стрелять во все вокруг. Так же делают дети, которые берут у папы пистолет из шкафчика, идут в школу и стреляют в учителя.

Так вот когда мы с вами говорим о двух вторых уровнях (№ 2 и № 3), то в СССР второй уровень был исключен. Советское государство было таковым, что оно все ставило себе на вооружение, чего не умеют сегодня демократические государства, а именно превращать преступников в полезных обществу людей. Этого, к сожалению, не научилась делать ни одна страна в мире, кроме СССР. А третий уровень в Советском Союзе был настолько малочисленным, он был практически исключением, что если мы находим исторические примеры, то они единичны. В Советском Союзе было невозможно, чтобы ребенок взял пистолет и убил учителя. И это не потому, что Америка плохая, а Советский Союз хороший – это разные системы, которые по-разному построены в борьбе с преступностью. Кто такой «ганстер» в США? Это серьезный парень, которому все завидуют. Кто такой «ганстер» в СССР? Это человек, от которому отвернулось 99% общества сразу, это негодяй, которого все презирают. То есть если люди встретят на улице преступника, правонарушителя, то они его с удовольствием задержат и сдадут в полицию. Если в Советском Союзе был гангстер, он вынужден был скрываться за 10-тью лицами, прятаться куда-то и делать так, чтобы не дай бог об этом никто не узнал. В Америке гангстер — это уважаемый человек, который разъезжает на шикарном автомобиле, и все ему завидуют. Найдите в СССР хоть один фильм, который как-то бы провоцировал население посмотреть на гангстера с другой стороны. В Америке про гангстеров сняты самые знаменитые и кассовые фильмы.

Подводя итог, можно сказать следующее. Профессор Д.Крейс безусловно прав, что вся проблема в том, как устроено общество, и в политике государства.

 

// Доклад европейского ученого с мировым именем, главы научно-исследовательского института «Памяти» имени Г.С. Попова – PhD. Мальцева Олега Викторович. Международная междисциплинарная научная конференция «Менталитетная составляющая человека»